|
Пять дней и белых ночей провел в Петербурге выдающийся британский кинорежиссер, а также писатель, художник, интеллектуал, благотворитель Питер Гринуэй
70-летний мэтр приехал не только для того, чтобы показать ретроспективу своих фильмов, но и чтобы устроить кастинг актеров на главную роль в своем будущем фильме о Сергее Эйзенштейне.
- Мистер Гринуэй, на каком этапе сейчас работа над вашим новым фильмом?
- В Петербурге мне хотелось найти русского актера, портретно похожего на великого и столь любимого мной режиссера Сергея Эйзенштейна, которому по сценарию моей картины 33 года. Поскольку фильм снимается на английском, то он должен владеть им, хотя часть диалогов будет и на русском. Мы устроили себе тяжелую жизнь, так как существует множество интереснейших кино- и фотоматериалов об Эйзенштейне, и я очень хочу использовать их, а кадры нашего фильма подстроить под кинохронику. Фильм расскажет о том периоде, когда Эйзенштейн приехал снимать в Южную Америку, и потому наши съемки пройдут в Мексике.
- В какой стилистике будет фильм?
- Совершенно не похожей на мои предыдущие картины. Мы живем в эпоху YouTube, ЖЖ и других новаций, и я уверен, что, живи Эйзенштейн сегодня, он остался бы пионером технологий и снимал свои картины совсем по-другому. Мой фильм об Эйзенштейне станет еще и неким манифестом, поскольку я считаю, что кино, существовавшее в традиционном виде, сейчас умерло и теперь имеет смысл браться за что-то новое. Этим фильмом я хотел как бы замкнуть петлю, возвращаясь к творчеству, возможно, самого гениального режиссера прошлого века, мастера, положившего начало кинематографу, для того чтобы найти начало нового круга, по которому пойдет кино.
- В Петербурге вы также приняли участие в благотворительном аукционе Первого медицинского Пантелеймоновского фонда.
- А вы не обращали внимание, что почти в каждом фильме Эйзенштейна присутствуют дети? В моем будущем фильме есть такой эпизод. В маленькой деревушке в 300 милях от Мехико-сити, где Сергей Михайлович остановился во время своей поездки, часто идут проливные дожди, что приводит к грязевым оползням, и, по сценарию, один ребенок, пострадавший при стихийном бедствии, умирает у Эйзенштейна на руках. В моей жизни потребность жертвовать и помогать тоже всегда была органично связана с творчеством. Я согласен с великими деятелями искусства в том, что помощь детям должна быть на первом месте в жизни каждого человека. И не только своим отпрыскам, потому что чужих детей не бывает. У меня четверо детей. Когда я жил еще в Англии (сейчас Гринуэй поселился в Амстердаме. - "Труд"), один мой ребенок очень серьезно страдал астмой. И он, и я много времени проводили в клиниках. В доброй старой социалистической Англии в 1945 году была, наверное, самая лучшая система здравоохранения и социальной защиты, и я убедился на собственном опыте, как это важно, когда и государство, и частные лица, и деятели культуры все вместе занимаются благотворительностью, потому что искусство неотделимо от добра. Так что мой визит в Петербург и моя встреча с учредителями Пантелеймоновского фонда отнюдь не случайны. Аукцион в Северной столице был призван помочь детям, попавшим в ДТП. Я представил восемь своих картин, в том числе «Исаак Ньютон», «Никита Хрущев», «Михаил Горбачев» (все - дерево, акрил, 25×16. - "Труд"). Прекрасно, что нам удалось не только собрать достойную сумму, но и привлечь внимание общественности к важной проблеме.
- Вы посетили Петербург в первый раз. Возникло желание вернуться сюда?
- Сразу после фильма об Эйзенштейне я приступлю к новому проекту - своего рода ремейку знаменитого фильма Лукино Висконти «Смерть в Венеции». Если все пойдет по плану, то одну половину картины я сниму в Венеции, а другую - в Петербурге.
| |