|
9 сентября 2010 года стало известно, что российский «оскаровский» комитет выдвинул «Край» на соискание премии Американской Академии Киноискусства в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Интернет-портал «ПрофиСинема» побеседовал с Алексеем Учителем о производстве фильма, о его коммерческом потенциале и о том, что нужно сделать, чтобы американские киноакадемики по достоинству смогли оценить российский «Край».
Корреспондент:
Сколько лет проекту «Край»: от возникновения идеи до премьеры?
Алексей Учитель:
Посчитать можно: год писался сценарий, четыре месяца шла подготовка к съемкам, восемь месяцев съемок, и полгода делался постпродакшен. Таким образом, проекту где-то два с половиной года.
Корреспондент:
В связи с чем проделывалась кропотливая работа над сценарием? Может быть, потому, что Александр Гоноровский ранее работал совсем в ином направлении - создавал магические сказки, абсурдные истории?
Алексей Учитель:
Александр Гоноровский очень талантливый человек, но в его карьере кинодраматурга такого рода опыт, действительно, был впервые. Я убежден: чтобы возник многослойный сценарий «высокохудожественного кино для массового зрителя», в котором присутствуют элементы экшена, мелодрамы, нужны усилия многих. После того как был написан первый вариант, мы устроили мозговой штурм. Актеры, исполняющие главные роли, художник-постановщик, оператор-постановщик и, естественно, мы с Александром Гоноровским – все собрались и уехали на две недели из Москвы. Читали текст, каждый имел право высказываться. Потом единодушно принимались решения, и Александр Гоноровский тут же переделывал сценарий, что-то добавлял. Совместно мы придумали несколько новых эпизодов. Это сильно помогло сценарию. Какие-то сцены менялись по ходу съемок. По мере вживания в роли и узнавания привычек своих героев, актеры очень многое подсказывали.
Корреспондент:
Что было самым сложным на этапе реализации сценария?
Алексей Учитель:
Для меня всегда очень сложны постельные сцены. Есть некоторая моральная ответственность. Снимать пошло я не умею, делать только красиво - мало. Нужна правдивость в сочетании с игрой. У нас шла долгая психологическая подготовка, потому что, понятно, репетировать такие сцены невозможно. И вот с первого дубля мы-таки все это и отсняли. Тяжело, потому что актерам нужно всех себя отдавать эмоционально, учитывая условность обстановки, - ведь какая-то часть съемочной группы не может в это время не присутствовать.
Сложной была сцена, когда герой Сергей Гармаша проходит перед строем в почти четыреста человек. Каждое лицо в массовку подбиралось отдельно. Мы не сгоняли абы кого. Были сто человек, которые снимались у нас постоянно. Для этого они на месяц за свой счет оформили на работе больничные бюллетени. Люди шли на такие вещи, что очень приятно.
В эпизоде, когда герой Евгения Ткачука выбегает из горящей бани с полуголой женщиной, баня горела натурально – мы ее поджигали. Ночь. Зима. Толпа несется мимо. Тяжелейшая выдалась съемка. Долго готовились. В кадре должна была упасть крыша. И еще при этом выбежать два человека. Все рассчитали. Мы пять раз включали три камеры, много пленки извели – крыша так и не упала. Но это не страшно - все равно эпизод получился яркий, сильный. Полуголую бабу должна была играть женщина из массовки. Наша главная каскадер сказала мне, что, поскольку герои проскакивают через огонь, есть опасность ожога. Я пошел общаться с массовкой: выстроилось тридцать женщин. Усталым голосом стал им рассказывать: мол, огромная просьба, надо выбежать из горящей бани, практически в голом виде. Думал, никто – максимум один-два человека – не согласится. Все тридцать сделали шаг вперед. Такая была самоотдача. В результате, женщина, которая снялась в эпизоде, получила-таки небольшой ожог на спине.
У нас было много реальной опасности для актеров. На самом деле тонул Владимир Машков - к сожалению, я об этом узнал не сразу, потому что мы с оператором в то время находились в другом месте. Его понесло по реке. Вода, в которую пришлось погружаться и Володе, и Аньорке Штрехель, была холоднющая, опасная для здоровья. Я уж не говорю про сами гонки. Два паровоза действительно неслись на огромной скорости. У меня была рация, по которой я кричал указания Володе (он самостоятельно вел паровоз), и второму машинисту, управлявшему паровозом Гармаша. Машков на самом деле проделал уникальную работу. При этом мы добились не только внешнего эффекта - сняли эпизоды, где он ведет паровоз, но и необычайной глубины. Поэтому снимать «Край» было очень тяжело, какую сцену ни возьми.
Корреспондент:
Владимир Машков на протяжении года вживался в роль, и вообще было учтено множество нюансов, чтобы происходящее на экране выглядело реалистично. Но в финальной сцене, снятой с вертолета, видно, что растительность – не сибирская. Насколько сложно было вывезти съемочную группу, скажем, хотя бы на Урал?
Алексей Учитель:
Этого точно не нужно было делать. Мы ведь отталкивались в первую очередь от паровозов. Изначально хотели снимать в Кемеровской области, но там не нашлось достаточного количества паровозов. Все эти громадные машины удалось раздобыть только под Петербургом, так что в передвижениях мы были ограничены. Я считаю, что натура выбрана Верой Зелинской гениально. Например, река. Она ведь абсолютно похожа на сибирскую. Что же касается вертолетной съемки – да, тут некая условность возникает. Сибирская растительность снималась не под Питером, а в Карелии. И мне кажется, что образ заснеженной тайги получился убедительным для широкого зрителя.
Подобрать натуру не так просто. Например, фильм «Дневник его жены» мы собирались снимать на Лазурном берегу, где и происходит действие. Я даже хотел арендовать реальный дом, где жил Иван Бунин. Но это частные владения, и новые хозяева не пошли нам навстречу. Что-то не получилось по финансам, где-то помешали организационные моменты. И в результате мы выбрали прекрасную натуру в Крыму. Французы, которые смотрели фильм, не верили, что это снято не у них. Кино - штука такая: оно может обмануть. Главное, чтобы возникло нужное впечатление.
Корреспондент:
Впечатление-то возникает. Просто все остальное настолько кропотливо просчитано... Знаете, как говорил кто-то из великих: во время съемок исторического кино, в ящиках комода должны лежать вещи того времени – даже если эти ящики в кадре не выдвигаются.
Алексей Учитель:
У нас есть сцена в бане, где много голых женщин. Сцена, я считаю, сильная, хотя не мне об этом судить. Так вот, извините за такие подробности, актрисы и женщины из массовки, чтобы выглядеть достоверно, четыре месяца не брили волосы подмышками и в интимных местах. На такие детали мы обращали серьезное внимание.
Корреспондент:
Роль Игната писалась специально под Владимира Машкова?
Алексей Учитель:
Нет, специально ничего не писалось. С Володей я был знаком, и даже пару раз посылал ему сценарии, но раньше с его стороны особой заинтересованности в совместной работе не возникало. Прочитав первый вариант «Края», я сразу подумал о Машкове, позвонил ему. Он вяло ответил, что, мол, есть агент, который читает сценарии. И я, отправив текст агенту, приготовился ждать две недели. Но тем же вечером Володя, уже прочитав сценарий, мне перезвонил и сразу сказал: «Да». Очень важно, когда актер такого уровня реагирует мгновенно: значит, возникает совпадение по материалу, что случается нечасто. Дальше никаких вопросов между нами уже не появлялось. Володя действительно звезда, но знаете... Я работал со многими блестящими актерами, однако такой самоотдачи никогда не видел.
| |