|
Программа «Золотой Маски» «Лучшие спектакли в городах России», впервые привезенная в Самару, была, скажем честно, небогатой. Но показ магнитогорской «Грозы» Льва Эренбурга можно считать театральным событием года.
Этому спектаклю уже немало лет - поставлен он в 2007-м, в 2008-м получил «Золотую Маску», были вводы артистов, вернулась из декрета на роль Варвары Лариса Меженная (когда-то работавшая в Самаре актриса). Спектакль объехал много стран и городов, получил массу разнообразных призов и, что удивительно, не разошелся ни по одному шву.
«Гроза» - один из главных российских спектаклей последних лет, случившийся из сплава двух мощных энергий: петербургского режиссера и крепкого провинциального театра. Эренбург представил совершенно свежий, незамутненный, незашоренный взгляд на Островского, частично переписав текст, но гораздо больше сделав этюдами. Эта оживленная, очеловеченная «Гроза» пронзает глубоко и сильно - так, что хрестоматийный текст становится «про тебя». Я знаю гораздо больше поклонников этого спектакля, чем противников, - нужно было видеть, как зал на «Золотой Маске» (гораздо менее благодушный, чем в Самаре) аплодировал после каждого эпизода. Но часть зрителей, в первую очередь профессиональных, вменяют Эренбургу в вину излишнее «трюкачество» и работу на потребу публике.
Спектакль, и правда, сочинен до невозможности остроумно - от декораций Алексея Вотякова (огромные мостки и низкий забор, отделяющий от нас бассейн, над ним зеркало, в котором мы видим воду) до эпизодических ролей. И трюков на грани фола здесь, правда, много, но Эренбург, тончайший мастер, фантастическим образом умеет балансировать на этой грани. Он ставит спектакль между цирком и трагедией, но так, что мы не замечаем швов между одним и другим. Вот Варвара просит Тихона перед отъездом покатать ее, и он сажает сестру на закорки, и ржет по-лошадиному - сколько раз катал так маленькую сестру - и когда начинает рыдать, не сразу замечаешь.
Все вроде бы страшно смешно - вот в бане, в которой начинается действие, Тихон никак не может поймать выскальзывающее из рук мыло, вот безнадежно влюбленная в него Глаша сует пряники себе под юбку, чтобы приворожить ими хозяина, вот Катерина засыпает на первом свидании с Борисом, но сколько в этом смехе боли по людям, таким хорошим, но как-то не так друг друга любящим - кто безраздельно, как Тихон, от которого Катерину тошнит совсем не фигурально, кто мучительно для близких, как Кабаниха (прекрасная актриса Надежда Лаврова). И Катерина здесь - только одна из них, «так бы и полетела, так бы и полетела», а руки раскинуты на простыне, которая сушится на бельевой веревке, и веревка не пускает дальше полуметра, впивается в шею - вот и полетела...
| |