|
В продаже альбом Хью Лори «Let Them Talk» - сборник классических блюзов и народных песен, оказавшийся не сувенирной продукцией от одной из самых дорогих телезвезд, а лучшей блюзовой записью последнего десятилетия.
«Звезда у микрофона» и «поющий киноактер» - жанры до сих пор способные как-то поддерживать пульс рекорд-индустрии. Подобные пластинки гарантированно будут не только скачивать, но и раскупать - записи Брюса Уиллиса (вернее, его альтер-эго Бруно), кажется, до сих пор годятся для подарков фанатам, хотя последняя из них была сделана в 1989 году. То же самое можно сказать и об альбомах перепевок. Когда распоследний «белый мусор» вроде Билли Айдола или, напротив, умудренный и убеленный патриарх типа Боба Дилана выпускают «рождественские» пластинки, скачивать их будут только те, для кого ничто не свято - такая вещь должна стоять на полке, радовать взор и, вероятнее всего, никогда не оказываться в проигрывателе.
Когда о решении записать полтора десятка дельта-блюзов и «южных» народных песен заявил Хью Лори, это выглядело, прежде всего, блажью одной из самых дорогих телезвезд мира.
С другой стороны, в музыкальности «доктора Хауса» никто ни секунды не сомневался - несколько песен, сочиненных актером для «Шоу Фрая и Лори» (самой успешной британской комедийной передачи со времен «Монти Пайтона») уже стали хитами. Каждое новое поколение, сталкивающееся с Хаусом или «Дживсом и Вустером» обязательно открывает для себя «Protest Song» и «Mistery». В общем, затея эта, несмотря на всю ее очевидность, интриговала не меньше, чем, если бы пожилой актер ударился, допустим, в грайндкор.
В первые примерно минуты полторы альбом «Let Them Talk» оправдывает все самые предсказуемые ожидания: фортепианные пассажи вальяжно хороводят вокруг аккордов гершвиновской «Summertime» и обещают каприз звезды, к которому можно относиться очень по-разному, но которому никак нельзя удивиться. Ближе к концу третьей минуты, впрочем, пианино замолкает, вступают контрабас и осязаемо дряхлая акустическая гитара, звучат слова классической «St. James Infirmary», до которой ранее успели добраться Луи Армстронг, Джим Моррисон и даже всеядный Джек Уайт. Лори, в отличие от младшего коллеги, не рвет глотку. Он очень осторожно пробует землистый рассказ про лазарет и смерть любимой на зуб - он будто вяжут язык, как дешевый бурбон.
Это - точка входа, начало путешествие по американскому Югу и уже в следующей «You Don't Know My Mind» (настоящий хит, одна из лучших вещей на альбоме) голос Лори не отличить от веселых стонов миссисипского разнорабочего, присевшего на крылечке спеть о своей нелегкой жизни: «если ты увидишь как я смеюсь - я смеюсь просто, чтобы не заплакать».
Корневая (афро)американская музыка (та, которую в свое время так полюбили, например Led Zeppelin) вообще штука дико физиологичная. Это песни слез, пота, кровавых мозолей, стоптанных во время ночных прогулок по дамбе ног и верного ножа за пазухой. И даже если речь идет о профессионалах начала прошлого века, вроде Роберта Джонсона (на альбоме звучит его виньетка «They're Red Hot») или бывшего каторжанина Ледбелли («You Don't Know My Mind»), усилия, которых стоили им запись и игра для белой аудитории находили прямое отражения в песнях. В песнях, которые сегодня парадоксальным образом стали достоянием солидной ресторанной аудитории или зажиточных посетителей концертов Биби Кинга и Эрика Клэптона. Ни одного, ни другого в этом смысле не в чем обвинить, но «респектабельный блюз», учитывая происхождение этих песен, это почти то же самое, что «русский шансон».
Лори говорит, что когда в детстве услышал то, что решил сейчас перепеть по радио, испытал невероятный прилив эмоций - не знал плакать ему или смеяться. Теперь, оказавшись в нью-орлеанской студии, он подошел к этим песням единственно возможным для себя образом - по-актерски. Отлично понимая, что англичанину никогда не стать американским блюзменом с криминальным прошлым, он попытался понять, что все эти слова и мелодии значат для него лично и подошел к ним с уважением, непривычным для состоявшейся звезды. Вот тут- то и случилось чудо: аккуратно небритый британец записал самый аутентичный «корневой» альбом, попадавший на широкий рынок за последние лет, кажется, двадцать, если не больше. Дело даже не в том, что «Let Them Talk» невероятно звучит - все дышит и дребезжит так, будто продюсер Джо Хенри записывает не прославленного актера, а какого нибудь Слепого Вилли Мактелла (в гений которого приходится верить, полагаясь, в основном, на Боба Дилана).
Просто Лори, которого зрители привыкли путать с его героями, и тут умудрился совершенно слиться с героями этих песен - каждое «baby», «levee» и, разумеется, «mama» чувствуешь кожей, начисто забыв о фигуре исполнителя.
Впрочем, мучить слушателя исключительно душераздирающим минором Лори не стал. Есть здесь и «Tipitana», в которой внезапно на первый план выходят духовые, и знакомая многим по урокам английского языка «Swannee River», и блестящий выход «королевы соула Нью-Орлеана» Ирмы Томас в «John Henry», в которой актер лишь почтительно подпевает. Есть здесь и второй дуэт, объясняющий преимущества подхода Лори лучше всяких слов - в предпоследней «Baby, Please Make A Change» к микрофону выходит Том Джонс. И вот когда певец начинает с интонациями заслуженного деятеля культуры выть и стенать, этот канал, право, хочется вырезать из записи тупым ножом, так неуместно здесь звучат отработанные эстрадные навыки певца. Впрочем, альбома не портит даже этот номер. Когда в финале актер, завершает путешествие одноименной с альбомом «Let Them Talk» он уже и сам поет размашисто, будто не задумываясь о ненужной аккуратности. Игра в «хорошему человеку плохо» вдруг оказывается жизнью, ведь «It's so wonderful, when you love someone and that someone really loves you». А те, кто этого не понимают - пусть говорят.
Автор: Ярослав Забалуев
| |