|
21 апреля состоится концерт гитариста-виртуоза Виктора Зинчука. Музыкант выступит с программой «Шедевры классической и кельтской музыки». О своём творчестве сам Зинчук рассказал в утреннем эфире «Вестей ФМ».
Соловьев: Вить, ты какой-то неправильный человек.
Зинчук: Ну, зато я такой, какой есть.
Шафран: Да, то есть ты почему-то пропагандируешь классическую музыку...
Зинчук: Инструментальную, классическую, а теперь еще и кельтскую...
Соловьев: Кельтскую. Ты почему-то не пытаешься идти в «попсу», хотя, казалось бы, что сложного-то? Сейчас бы набрал себе мальчиковую группу на гитарах, выступал бы, знаешь, такой бы мальчиковый вариант Ванессы Мэй с гитарой.
Зинчук: Наверное, да. Но все-таки я привык быть самим собой. Мне все говорили: «Ты чего все время улыбаешься, ты сделай лицо кирпичом...»
Соловьев: Трагическое. Дайте трагическое лицо.
Зинчук: Да. И все, и вперед, напролом. Ну, не знаю. Я понял, что не стоит мне изменять себя: какой есть, такой есть. И вы знаете, все получается, все успешно, все нормально. Мне очень даже нравится та музыка, которую я играю. И людям очень нравится. Так что, все хорошо. Я даже заслуженным артистом России стал.
Соловьев: Поздравляю.
Зинчук: Но уже давно.
Соловьев: Уже пора народного давать.
Зинчук: А с этим очень долго.
Соловьев: Почему так странно получается: когда мы с тобой росли, было неприличным сказать, что ты не любишь симфоническую музыку...
Зинчук: Да, это так.
Соловьев: Вот я себя чувствую во многом ущербным, потому что не учился в музыкальной школе. То есть у меня пробел в образовании. Я это осознаю, мне неловко. Сейчас, мы знаем более или менее маэстро, которые на слуху и раскручены через параллельные структуры, ну там Денис Мацуев, люди более старшего поколения - Спиваков, Башмет и так далее. Но люди перестали ходить на классическую музыку.
Зинчук: Могу сказать, что все-таки на меня ходят, и это хорошо. Я совершенно согласен, мне тоже бывает очень обидно, когда, например, год назад меня остановил гаишник под Москвой, я говорю, что спешу на концерт. Обычно узнают. И этот тоже узнал: «А я Вас знаю. Вы Виктор Зинчук. Но я еще молодой, я такую музыку не слушаю». Поэтому отвертеться от громадного штрафа не удалось. Потом я отъехал и думаю, ну а чем здесь козырять, это жаль, что молодой, а такую музыку не слушает. Все должны знать. В советское время я еще был заряжен: запрещено было с длинными волосами ходить, а мы ходили, запрещено было на электрогитарах запиливать, а мы запиливали. Так и сейчас остается заряженность у меня. Все говорят, откуда там силы столько и эмоционального оптимизма, но это действительно так. Мне хочется все время доказывать, что эта музыка достойна внимания, что так оно и должно быть.
Соловьев: А покажи ту музыку, которая достойна внимания. Как хочешь, хочешь фрагмент записи, хочешь на гитаре, как тебе больше нравится.
Зинчук: Это вчера вечером я узнал, что можно с гитарой прийти на «Вести ФМ». Это же не музыкальное радио... Я не ожидал.
Соловьев: Не музыкальный, но это новость, а новости таковы: «Люди, культура гибнет!» Необходимо усилие не только государства, но и каждого, чтобы культуру сохранить.
Зинчук: Каждый хочет. Мы выступаем под Москвой очень много. Я выступаю, езжу по городам, мы за этот месяц дали больше десятка концертов: это и Самара, и Волгоград. Мы были в Туле, под Москвой, сейчас едем в Жуковский, неизменно там в Доме ученых концерт. И везде приходят и говорят спасибо. А на концерте я не просто играю, я рассказываю о композиторах, о музыкантах, о том, как появлялись эти искусства.
Соловьев: Иногда бывает так, что прямо влюбляешься в жизнь какого-то композитора. Кто сейчас для тебя этот композитор?
Зинчук: Классики. Все уже давно сделано. Я нахожу вдохновение везде. И в личности Бетховена... Я смотрю, что вы кофе пьете...
Соловьев: Это не кофе, это чай.
Зинчук: А я сейчас сам пил кофе и вспомнил, что Бетховен считал, что в чашку нужно класть 39 зерен этого напитка - ни больше, ни меньше. Он был до странности точен в этом. Но в жизни он ходил в мятой одежде, с взъерошенными волосами, был глухим...
Соловьев: Это глубокое несчастье Бетховена?
Зинчук: Да, безусловно.
Соловьев: Что может быть страшнее в жизни композитора, и как страдали его соседи, поэтому, как часто он менял квартиры...
Зинчук: Да, это правда. И Бетховен был непримирим. У него было обостренное чувство справедливости. Были случаи, когда говорили, что в официантов, которые его невежливо обслуживали, он швырялся тарелками. С другой стороны, если он любил человека, он обнимал его, он был ему дороже всех.
Соловьев: Но если бы мы пошли по тому же принципу, как сейчас нас призывают некоторые, которые требуют, чтобы женщинам «определенного типа поведения» запретили рожать, то Бетховена никогда бы не было.
Зинчук: Да. Это верно.
Соловьев: Он был рожден от дамы, вежливо говоря...
Шафран: Тяжелого поведения. И Джон Леннон тоже...
Соловьев: И Джон Леннон. Ужас. А гений! Из абсолютной грязи родился гений.
Зинчук: Гений: уже тогда были «заказнички», так сказать, его приглашали в дома богатых и знатных и платили очень хорошо. И если его кто-то невнимательно слушал, то он хлопал крышкой рояля и говорил, что «я для таких свиней выступать не буду». Я подумал: у нас бы убили. Поэтому невозможно появление у нас пока Бетховена.
| |