|
Польский театр для России всегда имел знаковое, определяющее значение. Недавние эксперименты Гротовского и Кантора со временем стали традицией.
На сцену вышли новые театральные реформаторы: признанный мэтр польской режиссуры, философ и театральный мыслитель Кристиан Люпа, провокатор и ниспровергатель каких бы то ни было догм Кшиштоф Варликовский и не менее последовательная бунтовщица Майя Клечевская. Представители разных поколений, они говорят на одном языке,и все о том же - о человеке, только уже из века XXI.
Режиссер Кристиан Люпа рассказал: «Что же ищут в этом человеке? Ищут какие-то скрытые вещи, которые раньше невозможно было увидеть, или такие вещи, которые раньше не показывались, такие черты, которые человек прятал от себя, которые он не хотел показывать, стыдился, и даже не задумывался, что у него есть такие стороны. И сейчас мы занимаемся таким уже полным взрослением - таким враньем зрелости».
Спектакль Кристиана Люпы «Персона. Мэрилин» - история о мучительном поиске человека за выжженной масс-медиа маской, история о невозможности уединиться в одиночестве и обрести себя. Это спектакль-исповедь, такой театральный психоанализ в духе Бергмана и Ларса фон Триера.
Уже немолодая женщина Мэрилин Монро в некоей заброшенной фотостудии. Она скрывается от продюсеров Голливуда, чтобы побыть наедине с собой. Человек находится на пороге смерти, почти распавшаяся личность. В уединении Мэрилин заново пытается обрести себя, услышать свой внутренний голос. Глянцевая дива, «всеобщая любовница» старается остаться актрисой и женщиной. В финале спектакля камера на сцене разворачивается в зал, фиксируя зрителей на пленке. И зритель у Люпы становится персонажем спектакля, как когда-то становились свидетелями представлений зрители у Гротовского.
Театральный критик Елена Ковальская уверена: «В театре Люпы в первую очередь, но и в театре Варликовского тоже, мы видим, как традиция вольного сочинительства Кантора и глубокое погружение в человеческую природу, свойственное театру Гротовского, проявляются с огромной силой и с большой мощью».
Театральные традиции в Польше не прерываются, учителя и ученики существуют на одной художественной территории гармонично. Ученик Кристиана Люпы Кшиштоф Варликовский тоже обращает свое внимание на неочевидные, скрытые вещи. И если Люпа развенчивает мифотворчество на примере истории Мэрилин Монро, то Варликовский развенчивает жертвенный миф Польши. В его спектакле «(А)Поллония» поднимается тема Холокоста. В контексте войны и геноцида в спектакле говорится об относительности понятия «жертва», о том, что поляки должны разделить ответственность с немцами за Холокост.
«Поляки на протяжении всей истории считают себя жертвами - русских фашистов, других народов. Никогда мы не хотели столкнулься с действительностью, с реальностью, и сказать себе, что являемся не только жертвами, но также и убицами. Поляки тоже убивали, совершали еврейские погромы», - считает режиссер.
«(А)Поллония» Варликовского - сложный коллаж, составленный из текстов разных времен. В основе сюжета мифы о жертвоприношении Ифигении и Алкесты, а также трагическая история польской женщины Аполлонии, убитой за то, что спасала евреев. На сцене ведется нелицеприятный разговор о человеческой ответственности за поступки, там нет однозначных жертв и палачей, все подвергается сомнению, и каждый персонаж пребывает в роли жертвы и палача одновременно. Варликовский создает на сцене интимный театр, потаенное и скрытое он выносит на суд публичности.
«Это действительно форум, это институция, которая, первым делом, решает вопросы национальной идентификации, национального самосознания, в которой развенчиваются старые мифы и создаются новые мифы. Неспроста самые животрепещущие вопросы решаются, первым делом, в театре, и только потом они становятся предметом общественных дискуссий», - считает Елена Ковальская.
Театр Майи Клечевской - один из самых сложных и провокационных театров в Польше. Российские зрители выдерживали не все, уходили даже маститые критики. В основе спектакля «Вавилон» - пьеса Эльфриды Елинек, австрийской писательницы, лауреата Нобелевской премии, главного сейчас на территории литературы критика современной действительности. Это неистовый спектакль, составленный из целого ряда экспрессивных и шокирующих сцен. И в этой искалеченной реальности Бог не милосерден, а наоборот - он взыскует все новых и новых жертв. И наши войны, о которых говорит Елинек, это плод христианской цивилизации.
«И Польша, и Австрия - две страны, глубоко погруженные в католицизм. И у автора ведется постоянный диалог на эту тему. У Елинек существует ссора с Богом, поэтому в спектакле мы выводим образ женщины как Богоматери-мученицы», - пояснила Майя Клечевская.
Польский театр на сегодня как никакой другой носитель идеи «Нового театра», в котором разрушаются бытовые табу. На сцену выводятся категории телесности, сексуальности, трансгрессии. Театр выходит за рамки общепринятого, выводит на сцену ценности субъективного высказывания и индивидуальной экспрессии, доказывая на практике, что интимность таит в себе поистине революционный потенциал.
| |