|
Немецкую балерину и хореографа Пину Бауш называли «Пикассо в танце». В своих лентах ее, немногословную и аскетичную, сняли Феллини и Альмодовар. В Германии созданный ею театр называют национальным достоянием.
Пина Бауш изменила танцевальный мир раз и навсегда. В ее облике не было намека на балетный гламур. Неизменно в черном, в грубых мужских ботинках, без макияжа - она ставила в тупик своей аскетичностью и немногословностью. В пятнадцать лет она поступила в школу Курта Йосса, исповедовавшего идеи синтеза балета с другими видами искусства. Он отправил талантливую студентку за новыми идеями в США. После Джульярской школы и работы в Новом американском балете Пина вернулась под крыло своего учителя - солисткой в «Фолькванг-балет».
В 71-м Пина приехала в Вупперталь и навсегда изменила это мрачное местечко. Она создала театр танца, который сегодня знает весь мир. В Германии его называют национальным достоянием. Ее первые спектакли были освистаны: «Весна священная» - за дикие языческие пляски на засыпанной землей сцене, экспрессивные сцены насилия и смерти. «Семь смертных грехов» - за жестокость, откровенный феминизм, отказ от классических балетных норм. «Синяя борода» - за говорящих танцоров и запутанные сюжетные линии.
«Ее работы были полностью лишены манерности. В классическом танце многие пытаются повторить все, как было, но только не Пина, - рассказывает Джон Ноймайер , директор и художественный руководитель "Гамбургского балета". - Ее можно сравнить с Айседорой Дункан в начале столетия. Ее техника стала очень важной в выражении экспрессии танца».
Бауш стерла границы между театром и танцем. Создала собственный, уникальный стиль. Перемешала танец и разговор. В ее спектаклях - шлягеры, джазовая импровизация, оперетта, детские песни, комбинированные с музыкой парижского авангардиста Пьера Анри. Ее театр навсегда погрузился во внутренний мир человека.
«Меньше всего меня интересует, как люди двигаются: меня интересует, что ими движет», - слова Бауш стали манифестом танцовщиков и хореографов многих поколений.
«То, что она делала, было оригинально. И многие пытались скопировать ее,- говорит Джон Ноймайер. - Но никому так и не удалось это сделать в полной мере. В каждой ее работе присутствовал глубокий личностный смысл».
В восемьдесят втором появились ее революционные «Гвоздики». Они стали потрясением Авиньонского фестиваля, событием мирового масштаба.
В России «Гвоздики» увидели в 89-м: сцена, усыпанная цветами, холм из 80 тысяч лепестков, поющие, говорящие, танцующие артисты. Московская публика была в восторге, в отличие от разгневанных лондонцев и нью-йоркцев, которые посмотрели «Гвоздики» на пять лет раньше. Так было всегда: «испорченные танцы» одних воодушевляли, других - выводили из себя.
«Ее невозможно было прогнозировать, - рассказывает хореограф Начо Дуато. - Она удивляла и потрясала новыми идеями. Загадка - где она черпала столько всего нового. И в каждом спектакле всегда чувствовалось ее присутствие».
В балетных кругах Бауш называли «Пикассо в танце». Она снялась в двух культовых лентах. В фильме Феллини «И корабль плывет» и «Поговори с ней» у Альмодовара. Её уход был стремительным и неожиданным - загадку, имя которой Пина Бауш так никто и не разгадал.
| |