|
В российский прокат выходит фильм молодого режиссера Василия Сигарева. Картину уже можно считать нашумевшей - ее премьера с огромным успехом состоялась на Роттердамском кинофестивале.
Об этой сложной и неоднозначной картине культурный обозреватель радио «Вести ФМ» Антон Долин беседовал с создателями фильма.
Долин: Здравствуйте. У микрофона Антон Долин. И сегодня гости нашего эфира - кинорежиссер и драматург Василий Сигарев. Василий, привет.
Сигарев: Привет.
Долин: И актриса Яна Троянова. Яна, здравствуйте.
Троянова: Здравствуйте.
Долин: Собственно говоря, мы здесь встречались по поводу первой картины Василия - фильма «Волчок», тоже фильм, который до сих пор вызывает довольно оживленные дискуссии. Яна, я напомню, не только спутница жизни Василия, но также сыграла главную роль и в фильме «Волчок», и одну из главных ролей здесь, в фильме «Жить». Давайте тогда с самого начала. Фильм выходит наконец-то не к фестивальному, а к совершенно обыденному зрителю на достаточно большом количестве экранов. Ждете ли вы какой-то неожиданной странной реакции от публики вот такой неподготовленной, которая может, в общем-то, и случайно на ваш фильм забрести, а не только потому, что они хотят вот фестивального лауреата посмотреть.
Сигарев: Я надеюсь, что все-таки случайно они не будут забредать, потому что у нас агрессивной рекламы нет, чтобы случайного зрителя туда заманить. Мне кажется, на такие фильмы люди все ходят, зная куда идут, очень редко попадают вот такие случайные люди, и в принципе они есть и на фестивалях, такие люди. Мы показывали, я помню, в Череповце фильм, я не думаю, что там фестивальная публика есть вообще, и люди там после 12 ночи сидели ползала и обсуждали с нами кино.
Троянова: И в Одессе тоже, да. То есть обычный зритель. Кстати, обычный зритель-то лучше реагирует, человечней, а вот нападают-то критики на самом деле.
Долин: А что значит лучше? Вот как эта реакция, в чем она выражается, если вы способны ее оценить и увидеть, кроме как в его добрых глазах прочитать.
Троянова: А желание общаться с нами потом. Вот пока была возможность общаться после фильмов со зрителями, они нам рассказывают про свою судьбу.
Долин: До какой степени, как вам кажется, люди себя в этой истории, точнее говоря, в этих трех историях узнают? Я совершенно не собираюсь портить фильм, рассказывая весь сюжет, но в двух словах просто для наших слушателей еще не смотревших, о чем это речь. Фильм называется «Жить», и рассказывает он о том, как жить после того как ближайший тебе человек умер. Это три сюжета разных. Один сюжет о двух влюбленных новобрачных, другой про мальчиков и, можно сказать, его родителей. И третий сюжет про мать, которая ждет двух своих дочек, которые должны приехать из интерната к ней домой. И в каждом из трех случаев встреча оборачивается трагедией и соответственно дальнейшим переживанием этой трагедии. Так вот, я возвращаюсь к своему вопросу. Насколько люди готовы узнавать себя в этих довольно жестких, мрачных, совершенно беспросветных вещах, которые они видят на экране?
Сигарев: Мне кажется, настолько, насколько они открыты к миру. Потому что все-таки там есть такой монолог по поводу чужого горя, как мы не способны воспринимать чужое горе. Я старался, чтобы в фильме зритель проживал те же эмоции, что и герой, те же переживания. Только так можно понять до конца это кино, про что оно вообще.
Долин: Яна, а для вас как для исполнительницы насколько было просто в это вжиться? У вас же роль, персонаж, например, в сравнении с тем же фильмом «Волчок» абсолютно другой, то есть вообще ничего общего. До какой степени вы себя вот увидели? Ведь одно дело - сыграть какого-то героя, какую-то характерную роль, вот как у вас это замечательно получалось в фильме «Ко-ко-ко». Другое дело, когда речь идет о том, чтобы как бы на камеру сердце из себя вынуть, и чтобы это выглядело как будто по-настоящему, а не как будто бы «как будто».
Троянова: Там не «как будто» как раз и получилось. Мне так тяжело как-то оценивать эту работу, потому что она как-то и не работа получилась. И я просто для себя такие условия создала там, будто меня мир не видит, и в этом очень страшно, и поэтому было страшно выходить на площадку каждый раз, потому что опять нужно было быть невидимкой, опять меня не слышит мир, опять никто не хочет помочь. И именно в этой роли я узнала профессию, надеюсь, до конца, надеюсь, больше сюрпризов не будет. Было страшненько.
| |